До конца 2022 осталось совсем немного, и пришло время подводить итоги.

2022 год в Ираке прошел в достаточно нервной обстановке — даже самые оптимистичные наблюдатели считали высоким риск гражданской войны и нарастающей анархии, после того как по результатам досрочных выборов в октябре 2021 г не только никак не могли сформировать правительство и назначить премьера, но возник казалось бы неразрешимый конфликт между сторонниками бывшего премьер-министра Нури аль-Малики и общественного лидера и шиитского священнослужителя Муктады ас-Садра, в котором обе стороны не только не собирались идти на компромисс, но и доходили до прямых угроз друг другу.

Несмотря на то, что многие считали что в данном противостоянии победа несомненно будет за Муктадой (опираясь прежде всего на не очень верную трактовку существующей обстановки некоторыми СМИ), Малики обыграл его практически всухую, причем не выходя за пределы правого поля. Потратив на это достаточно времени, Малики сумел достигнуть договоренности с разными парламентскими фракциями и блоками, в том числе курдскими и суннитскими, о распределении должностей и постов, а так же смог более-менее согласовать кандидатуры президента, премьер-министра и обладателей других министерских постов, в результате чего новый кабинет был назначен в удивительно быстрые сроки.

Причем на роль премьера Малики протащил Мухаммада Шиа ас-Судани, которого все называют его приближенным и протеже, причем выбор его кандидатуры был тщательно продуман на соответствие основным требованиям протестного движения: не принадлежащий к партии (Судани заблаговременно вышел из рядов Дава аль-Ислямийя) и не имеющий громких коррупционных дел (поразительно, но Судани никогда официально не обвинялся в коррупции).

Что этому всему противопоставил Муктада? Ничего существенного. Обвинения в многочисленных нарушениях и фальсификациях на выборах (а когда выборы в Ираке проходили без этого всего?), требование проведения вторых по счету досрочных выборов (а где гарантия что они пройдут с меньшим количеством нарушений и будут более честными чем предыдущие?), попытка протащить в «независимые премьер-министры своего двоюродного брата Джафара ас-Садра (что многими было воспринято крайне негативно как наглая попытка совсем уже беспринципного кумовства), а после отказа его утвердить — переход к откровенному политическому шантажу. Сначала путем отставки из парламента всех депутатов садристской фракции, потом в виде многочисленных митингов с попытками захвата Зелёной Зоны и правительственных зданий. Но надежды что работа парламента будет парализована после ухода самой многочисленной фракции оказались напрасными. А штурм Зелёной Зоны, воспринятый многими как чуть ли не начало гражданской войны оказался полостью тупиковым путем. На попятную никто из противников Муктады не пошел, и у него остался только один путь — открыто начать ту самую гражданскую войну, которая вне зависимости от того кто в ней возьмет вверх стала бы концом Ирака как единого государства. Пойти на такое Муктада естественно не мог. Скорее подобные действия создали ему репутацию опасного смутьяна, и даже потенциальные симпатизирующие предпочли искать общий язык с Малики как с более адекватной и договороспособной стороной. Так что осталось ему только снова «окончательно уйти из политики», слив впустую весь протестный импульс.

Однако это не означает что все разногласия решены и найден компромисс. Раздоры политических групп и фракций никуда не делись, и угроза гражданской войны так же не ушла никуда, скорее разумнее говорить о том, что ситуация поставлена на паузу. И не исключено что в наступающем году нас ждет новый кризис, еще более кровавый.

Так же ожидалось что место «третьей силы» займет протестное движение, выступающее и против Малики и против Муктады, но оно себя проявило крайне слабо, ограничившись гневными высказываниями в социальных сетях и митингами по поводу местной повестки в центральных и южных мухафазах. Так-то это может быть вполне себе разумным шагом для приобретения социального капитала среди населения, но только у том случае если протестное движение все же обретет политическую субъектность.

Стоит так же заметить что человек, на которого (почему-то, по непонятным нам причинам) возлагали столько надежд как на «борца с коррупцией» и «идущего против иранского влияния», бывший премьер-министр Мустафа аль-Казими после назначения Судани тихо сошел с политической сцены и, как утверждают некоторые источники, и вовсе покинул Ирак. По сути, вопреки всем ожиданиям, ничем выдающимися на премьерском посту себя не проявив. Встречались даже такие прогнозы что он как «силовик» (хотя на самом деле имея к силовым структурам весьма опосредованное отношение) может захватить власть и стать диктатором, что изначально выглядело крайне маловероятно. В Ираке слишком много разных политических сил, в том числе и среди военных, чтоб кто-то мог разом подвинуть их от кормушки. Разве что только это какой-то человек выдающихся заслуг, имеющий общепризнанный авторитет, каким Казими уж точно не являлся. Таким даже не стал Хайдер аль-Абади, хотя теоретически имел к тому все шансы.

Наверное самым главным событием 2022 года стала война России против Украины, начатая из агрессивных и захватнических побуждений. Поскольку США, ЕС и НАТО неоднократно говорило о поддержке Киева, они не могут допустить захвата Путиным Украины, так как это станет тяжелым политическим ударом для их репутации, и потому они начали предоставлять Украине большие объемы военной помощи.

Для правительства Ирака это очень плохие новости по ряду причин:

1. Оружие, военные советники и военная техника, предназначенная для правительственных сил, воюющих против ИГ, вместо Ирака направлены в Украину как на более приоритетное направление.
2. Так же прекратились поставки оружия и техники с военных заводов Украины, имевших контракты с Ираком, все направлено на нужды ЗСУ
3. Для США Ирак стал второстепенным направлением.

Давно не секрет что режим Зеленой Зоны в основном выживает благодаря военной и финансовой помощи США и союзников, и потому чиновники и аналитики в один голос заявили что украинский конфликт является большой угрозой для стабильности и безопасности Ирака, и потому сложно быть уверенным в завтрашнем дне. Несмотря на оптимистические прогнозы некоторых представителей Киева, нет никаких оснований полагать что война завершится в ближайшее время, особенно учитывая что Россия готовит еще одну волну мобилизации, а негосударственные вооруженные формирования производят активную вербовку заключенных для участия в боевых действиях в качестве пушечного мяса. Это позволяет предположить что эскалация будет нарастать, а следовательно рости вовлеченность США и стран запада.

Для Ирака это может нести следующие риски:

1. Нарастание влияния Ирана и проиранских группировок в отсутствии сдерживающих противовесов. Хотя в самом Иране обстановка не очень стабильная, но иракские союзники Тегерана никуда от этого не деваются, как и их политические амбиции. Пользуясь отвлеченностью США, они могут начать открытые расправы с сторонниками проамериканских фракций и утверждением своего полного господства. В ответ американцы могут или сделать вид что ничего не происходит и выразить глубокую озабоченность, либо пойти на ограниченное военное вмешательство.
2. Новое наступление ИГ. В принципе уже сейчас можно понять с каких направлений террористы будут атаковать и что они будут массово пускать в ход свое самое страшное оружие, дабы как можно быстрее сломить сопротивление правительственных сил и посеять панику среди них, дабы тем самым не допустить повторения ошибок 2014 г. Сдержать этот прорыв без авиаударов США не представляется возможным, вот только возможности без в аэропорту Эрбиля и Айн Асад предназначены для точечной поддержки поисковых инспекций и не рассчитаны на такую нагрузку. А сколько времени у США в существующих обстоятельствах займет развертывание инфраструктуры, необходимой для массовых самолетных ударов, вопрос очень интересный, учитывая что даже в 2014 году это заняло несколько месяцев.

Другой вопрос — а будут ли? Существуют кое-какие основания предполагать что американцы не станут чинить препятствий наступлению террористов в Ираке, рассчитывая что они станут проблемой для Ирана и проиранских формирований, и ослабят друг друга в жестоком противостоянии. А к борьбе с ИГ США вернутся после решения вопросов с Украиной и ситуацией вокруг Тайваня, справедливо решив кушать слона по частям.

Впрочем, будущее покажет, а пока сложно сказать что-то определенное по этому вопросу.

Еще одна угроза, нависшая в 2022 году над Ираком это климатические изменения, выражающиеся в аномальной жаре, пересыхании водоемов и нехватки воды для сельского хозяйства, животноводства, а порой и для питья.

Собственно эти тенденции, сопровождавшиеся упадком рыбоводства, сельского хозяйства и массовой миграцией в города населения сельских районов южных мухафаз нарастали уже последние пять лет, но этот год стал своеобразным апофеозом и поводом говорить о катастрофе. Пересыхание целых водоемов, массовый падеж скота, практически полное исчезновение болот в низовьях Диджли и Фурата — колыбели шумерской цивилизации и объекта фонда всемирного наследия ЮНЕСКО, и в конце концов прогнозы о полном пересыхании Диджли и Фурата в ближайшие годы — это далеко не полный список пугающих событий этого лета. Хотя осенние и зимние дожди, вызвавшие наводнения, все же вселяют надежду что все не так страшно, что вода придет и земля оживет.

Для террористов ИГ 2022 год так же выдался непростым. Организация потеряла сразу двух своих верховных лидеров — Абу Ибрагима аль-Хашими аль-Курейши и Абу Хасана аль-Хашими аль-Курейши. Оба погибли в бою — с силами США и силами сирийского режима с примкнувшими к ним примиренцами из ССА. Их пост занял новый халиф Абу аль-Хуссейн аль-Хуссейни аль-Курейши, личность которого пока что достоверно не установлена, но высока вероятность что это кто-то из ближайших родственников покойного Абу Бакра аль-Багдади.

Случившееся показало что ИГ в принципе достигли результата усилий на искоренение зачатков культа личности своих лидеров и связывания судьбы организации с определенными лицами. Что как бы не лишне в свете того, что террористы неоднократно выражали готовность вести свою борьбу на протяжении хоть нескольких поколений, пока не достигнут своей цели.

Зато в интересном положении оказались представители разведывательных сообществ США и других стран, которые утверждали что знают про ИГ совершенно все — вдруг оказалось что о личности Абу Хасана они не имели никакой достоверной информации, и какой-то определенности достигли только после заявления ИГ о его гибели.

Не в менее интересном положении оказались всевозможные эксперты-аналитики, так же претендующие на знание «внутренней кухни» ИГ и утверждавшие что Абу Хасаном является некий Башар Хаттаб Газаль Аc-Сумайдаийи, но впоследствии он был арестован в Турции и оказалось что он не был и быть не мог лидером ИГ.

Все это указывает на то, что полной картины руководства террористов нет ни у кого, кроме них самих, и ряд ключевых командиров по-прежнему неизвестен противникам организации.

В военном плане остается актуальным наметившийся переход от Этапа Истощения к Этапу Опустошения, и изменения характера атак — нападений становится меньше, но при этом они более хорошо спланированы и более кровавы, число жертв может превышать два десятка человек, то есть по сути сохраняется картина, наметившаяся в прошлом году.

В методах борьбы с терроризмом 2022 г не принес никаких существенных изменений — все так же продолжились поисковые инспекции, в большинстве случаев с нулевым результатом, и к сожалению необоснованных арестов местных жителей суннитского вероисповедания меньше не стало. Тем не менее, выявилась одна из причин скудных успехов на антитеррористических фронтах — базирующееся в Дияле ополчение Лива имам Баки влипло в скандал, после того как были слиты в сеть переговоры его командования из которых следовало что они похищали местных жителей, страдающих ментальными расстройствами, одевали их в камуфляж и муляжи поясов смертников после чего убивали, выдавая это за «отражение атаки террористов» или «предтовращение теракта». Подобное практикуется не только этим ополчением и не только в Дияле, и в качестве «террористов» выступают подозреваемые и заключенные из тюрем, лица с наркотической зависимостью, люди с особыми потребностями, в особенности те у кого нет родственников и опекунов. Поскольку власти страны и контролирующие органы ничего с этой порочной практикой делать не собираются, есть все основания полагать что подобные злоупотребления будут продолжаться и дальше.

Так же стоит отметить, что несмотря на все разговоры про уход из Ирака, силы США и международной коалиции продолжают находиться на территории страны и помогать правительственным силам в противостоянии с боевиками ИГ, выполняя задачи ударов по указанным целям и воздушного прикрытия во время поисковых инспекций.

Сосредоточенность на борьбе с терроризмом и внутренних склоках мешает правительственным силам безопасности полноценно выполнять многие из своих обязанностей, в первую очередь охрану границ. Что неуклонно приводит к тому, что отдельные вооруженные организации используют территорию Ирака для враждебных действий против соседних стран. К ополчению РПК уже все привыкли, тем более что Турция взяла решение этой проблемы на себя, регулярно проводя поисковые инспекции на севере Ирака, но в этом году к ним присоединились сепаратистские курдские группы, действующие в западных провинциях Ирана, которые, по данным Тегерана, снабжают оружием и взрывчатыми веществами участников протестов. Прекрасно зная, что правительство Ирака скорее всего ничего не сможет с этим поделать, иранские силы сами начали обстреливать территорию Ирака в приграничных зонах, где, как они считали, находятся штабы и базы этих групп. Но то ли разведданные были не первой свежести, то ли точность иранской артиллерии оставляла желать лучшего — от обстрелов пострадали и получили ранения местные жители, в том числе и дети.

Правительство Судани было вынуждено реагировать на этот трагический инцидент и направило военнослужащих на охрану границ, дабы тем самым пресечь деятельность курдских групп на иранской территории. На данный момент останется неясным, продолжат ли эти группы свою деятельность против Ирана и приведет ли она к столкновениям уже с иракскими силами безопасности. Не исключено, что так может появиться новый очаг напряженности, тем более что в иракском Курдистане достаточно сильны сепаратистские настроения.