До сих пор встречается мнение, что чуть ли не единственный островок спокойствия в Ираке — это иракский Курдистан, курдская автономия на севере, где по сравнению со всей остальной страной относительно спокойно. Однако не все знают, что в автономии проблем не меньше, чем у правительства в Багдаде, и очень возможно что времена затишья постепенно подходят к концу.
Уже несколько дней подряд одной из главных тем новостной повестки продолжают оставаться протесты против передачи здания штаба общего командования Демократической партии Курдистана для открытия там офиса. Более всего возмущается Хашд Шааби, чье руководство размещалось в этом здании, но при широкой народной поддержке — даже многие из тех, кто обычно ополченцев не дух не переваривает, в этом вопросе решили их поддержать.
Почему так? Дело в том что добровольные и не очень пиарщики курдской автономии забывают, что начиная с 2003 по 2017 г, когда с дозволения США Киркук и окрестности оказались под курдским контролем, власти автономии проводили политику этнических чисток, захвата имущества и выселения против арабского и туркоманского населения, утверждая что оно якобы поголовно пособники режима Саддама Хуссейна, сторонники террористов, незаконно захватили курдское жизненное пространство и вообще. Для более эффективного запугивания применялась и практика похищения и убийств племенных шейхов и лидеров мнений. Конечно в иракском Курдистане считали что они имеют полное право так поступать, считая эти земли своими исконными, откуда их вытеснили во время антикурдских компаний Саддама, заменив арабскими поселенцами. Вот только далеким от политических игрищ и разборок местным жителям, чьи семьи живут в этих районах уже почти четыре десятилетия, и которым оттуда просто некуда идти, эти претензии на справедливость возмездия конечно же казались преступлением против них самих и их семей.
Так дело продолжалось до октября 2017 г, когда режим Зелёной Зоны заявил что не признает проведенный месяцем ранее референдум о независимости иракского Курдистана, прекратил все банковские операции с автономией и ввел войска для освобождения от присутствия курдской администрации и ополчения Пешмерга районов, не входящих в состав автономии, но по какому-то недоразумению контролируемых курдскими властями. В числе этих районов был и Киркук.
Для курдов ситуация сложилась не лучшим образом — результаты референдума отказались признавать не только в Багдаде, но и их главные покровители США (при том что на протяжении нескольких лет американцы подталкивали Курдистан к референдуму о независимости и говорили о его необходимости). Поняв что никакой военной и политической помощи для обретения реальной независимости и удержания территорий они не получат, а сами своими силами не справится, правительство Курдистана грустно вздохнуло и пошло восвояси с Киркука и других мест.
Тем не менее, это не означало, что власти автономии отказались от попыток вернуться на изобильные нефтяные поля Киркука и другие спорные территории в Салахуддин и Дияле. Для этого использовались самые разные поводы. Например, после того как на рубеже 2017-2018 г активизировался волной партизанских вылазок и атак стародавний, но до этого не пользовавшийся большим вниманием анклав ИГ на границе трёх вышеназванных мухафаз, с эпицентром в округах Хавиджа, Рашад и Рийяд к югу от Киркука, курдская сторона незамедлительно заявила, что виной тому «вакуум безопасности», образовавшийся на этих землях после их изгнания осенью 2017 г, и для того чтоб побороть террористов, надо сделать следующее — незамедлительно вернуть на эти земли Пешмергу, чтоб в координации с правительственными силами эти районы были взяты под контроль.
В Багдаде эту инициативу восприняли крайне скептически, так как понимали что это всего лишь повод для иракского Курдистана для возврата в эти районы для их контроля — информация о реальном состоянии ополчения Пешмерга и что оно неспособно никому ни в чем помочь, там имелась. Как и сведения о том, что перечисленные территории в плане терроризма были неблагополучны всегда, правда ранее они в основном использовались не для атак, а для транзита боевиков и прочей логистики между разными мухафазами, и присутствие Пешмерги с курдской администрацией на функционирование этой «дороги жизни» никак не влияло. И только через три года при посредничестве США и международной коалиции кое-как удалось договориться о проведении совместных операциий правительственной армии и Пешмерги на стыке трёх мухафаз и о совместной координации. Правда, жалобы на то, что эти «координационные центры» не работают должным образом, так же носят регулярный характер.
Конечно, все эти мероприятия были заявлены как «увенчавшиеся невиданным успехов», вот только никаких практических доказательств прекращения использования «спорных территорий» для транзита и отдыха боевиков ИГ на данный момент нет.
С одной стороны, правительству Курдистана не удалось добиться желаемого, но и сказать что оно оказалось в совсем в проигрыше тоже нельзя — так как материальная и техническая помощь «для борьбы с терроризмом» продолжала поступать от американцев и западных стран, и был удобный повод требовать все больше и больше этой помощи.
Однако сколько веревочке не виться… Настала полночь, карета прекратилась в тыкву, выделенные на медийный пиар и продвижение Пешмерги в 2014 г средства иссякли, и предстала неприглядная картина — что ополчение практически необеспособно, из его рядов происходит массовое дезертирство, а иностранная помощь ушла в карманы клана Барзани и других лидеров автономии и командного состава.
Это не единственная проблема автономии. По словам издания Foreign Policy, после того как 25 марта из-за финансовых споров был приостановлен экспорт нефти в Турцию по нефтепроводу Джейхан, что нанесло большой убыток автономии иракского Курдистана, крайне зависящей от экспорта нефти, поскольку деньги из федерального бюджета Ирака выделяются в недостаточном количестве и с большим скрипом. Это уже сказалось не самым хорошим образом на благосостоянии населения, из Курдистана усилилась миграция молодежи в страны Европы, и более того, издание полагает что финансовые разногласия могут обострить споры между Демократической партией Курдистана и Патриотического союза Курдистана, которые способны вызвать гражданскую войну, последствия которой могут выйти далеко за пределы автономии.
На фоне этого среди населения усиливаются слухи, что Иран договорился с правительством Курдистана о помощи в борьбе с оппозиционными Тегерану курдскими группами, которые намереваются разоружить и переселить подальше от границы — якобы взамен за это иранцы пообещали договориться с правительством Ирака о возвращении Курдистану «спорных территорий» вместе с Киркуком, что позволит увеличить доход от нефти и других местных промыслов. В свете этих разговоров, весть об открытии в Киркуке штаба ДПК было воспринято населением как красная тряпка быком — что это знак курдского возвращения, а значит и возвращения этнических чисток, изгнаний, похищений.
Существует и иное объяснение — на передаче штаба совместных операций ДПК это инициатива США, и именно США настояли на принятии этого решения режимом Зелёной Зоны. Согласно этой версии, американцы хотят усилить присутствие лояльных себе сил в районе Киркука в преддверии грядущего обострения, слухи о котором ходят все чаще, и видят в этой роли практически полностью зависимых везде и во всем курдов. Утверждается так же, что именно поэтому они обеспокоились печальным положением ополчения Пешмерга.
Несмотря на то, что существуют лояльные иракскому Курдистану туркоманские и арабские фракции, это не является повсеместным явлением, в большинстве своем пристуствует крайне настороженное отношение.
Надо сказать, что правительство иракского Курдистана пробовало вести информационную работу с населением, пытаясь представить себя как более выгодную альтернативу режиму Зелёной Зоны, но никаких успехов это не принесло. Утверждение что якобы Эрбиль не страдает «шиитским сектантством» и не будет притеснять суннитское население, оказалось несостоятельным — во-первых, притеснять будут, но только уже по национальному признаку, туркоманов и арабов, то есть по сути это обмен шила на мыло. Кроме того, и в иракском Курдистане широко практикуются аресты граждан по обвинению в терроризме и передача их силам безопасности правительства Ирака без наличия каких-либо оснований и доказательств, кроме доносов и полученных под пытками оговоров.
Существуют и другие моменты, ментально-культурного характера, которые не располагают представителей иных национальностей к жизни под юрисдикцией автономии. Так например в иракском Курдистане на законодательном уровне запрещено многоженство, как «нарушение прав женщин», какое для арабских жителей мухафазы Киркук является привычной и очень распространенной практикой. Причем карается не только сама полигамия, но и даже призывы к ней — например не так давно сняли с должности и судили имама одной из мечетей иракского Курдистана за то что он назвал многоженство легальной с точки зрения Ислама практикой и желательным действием для способных к этому мужчин. Так же не стоит сбрасывать со счетов и банальный шовинизм на национальной почве, который широко распостранен как в арабской, так и в курдской среде.
Исходя из этого всего, существует большая вероятность что автономию в самое ближайшее время ждут очень сложные времена, а учитывая крайне предвзятое отношение к курдам у режима Зелёной Зоны, иракский Курдистан в своем выживании будет опираться исключительно на внешнюю помощь, и станет ещё более зависим от США и запада. По крайней мере, стоящие у власти курдские кланы никакого иного сценария пока что предложить не могут, как и каких-либо более-менее ясных путей решения всех перечисленных проблем.