Чем более катастрофический поворот принимают события на Ближнем Востоке, и чем больше нестабильности становится в Ираке, тем активнее люди задаются вопросом — а почему и зачем это все началось?
И вопрос этот далеко не простой, что же именно стало непосредственной причиной нападения США на Ирак в 2003 году, и для чего нужна была эта кровопролитная война? В СМИ и разного рода публикациях встречаются многие объяснения, начиная от близких к правде и заканчивая очень глупыми. Но если ситуацию разобрать добросовестно, то вывод напрашивается только один — эти причины надо искать не в области экономики или политики рациональной выгоды, а в несколько иной области.
Спустя 16 лет на этот вопрос так и нет никаких ясных ответов — что именно было подлинной причиной того, что США решились начать вторжение в Ирак, которое привело к грандиозной политической катастрофе сейчас уже на всем Ближнем Востоке, а сами США не только не победили в этой войне, и не получили никаких выгод, но ещё и оказались в крайне невыгодном положении, когда они вынуждены ежедневно тратить миллионы долларов и рисковать жизнью своих военнослужащих — и даже не для того, чтоб победить, а просто чтоб сохранить ситуацию стабильной. Более того, есть вопрос ещё интереснее — почему с первых дней вступления в должность президента США, президент Джордж Буш-младший и его команда были буквально одержимы идеей нападения на Ирак, и искали к этому любой повод, даже самый надуманный? И это с учётом того, что ещё в 1991 году американские военные командиры прямо заявили, что штурм Багдада и свержение Саддама Хуссейна это очень плохая идея, так как и во время этого, и после возникнет масса сложностей, которые в общем итоге приведут к тому, что США окажется втянутыми в такую же войну, какая была во Вьетнаме, только в более худшую? К слову сказать, генералы оказались полностью правы, и все события после 2003 года только лишний раз подтвердили их слова.
Официальная версия гласит — что якобы Ирак имел оружие массового поражения и разрабатывал ядерное оружие. Прошло 16 лет, и за это время данного оружия так и не было найдено, что многие трактуют как добросовестное заблуждение Буша и его команды — всему виной ошибочные и неверно истрактованные данные разведки. Но это оправдание не выдерживает никакой критики, так как на момент 2003 года не было никаких ясных доказательств наличия у Саддама Хуссейна этого оружия и программ, ни одна проверка ООН и МАГАТЭ не обнаружила ни оружия, ни его производства, а голословные рассказы беженцев из Ирака не могли быть весомым поводом для начала войны. Однако организованная правящим режимом США пропаганда не только преподносила наличие этого оружия как непреклонный факт, так ещё и всячески глушила и очерняла тех, кто рисковал высказывать иное мнение — послушайте, но ведь нет никаких доказательств! В ход шла даже клевета и угрозы в адрес тех, кто противостоял этой точке зрения.
Вторая версия, неофициальная, но широко распространенная на постсоветских просторах и в арабских странах гласит, что таким образом США хотели наложить руку на нефть Ирака. Корнями эта версия уходит в 60-70 года прошлого столетия, когда данная проблема была действительно очень актуальной, поскольку тогда Ирак, да и многие другие страны фактически грабили нефтяные компании, имевшие чуть ли не монопольное право добычи черного золота. Проведенная после прихода к власти партии Баас национализация нефтяной сферы обеспечила огромные доходы в государственный бюджет, которые позволили реализовать масштабные экономические и социальные программы, направленные на улучшение уровня жизни населения. Тем самым народ был не только вырван из вековой нищеты, но и получил доступ к образованию — до 70 годов большая часть населения Ирака была неграмотной, образование в свою очередь стало основой для развития научной, религиозной, военной и политической мысли. Но вот только нефтяные компании США и других западных стран лишились огромных денег и очень дешёвой нефти.
Повод конечно основательный, но это был не тот вопрос, какой можно было бы решить войной. После десятилетия под санкциями Саддам Хуссейн для того чтоб сохранить свою власть был готов продавать эту самую нефть кому угодно, и на каких угодно условиях, и склонить его к возвращению американских компаний на иракский рынок было довольно просто.
Война же сделала такой возврат фактически невозможным — крах инфраструктуры, озлобленность населения, антиамериканские настроения, которые привели к тому что компании США имеют в данный момент довольно небольшую долю на иракском рынке, да и в части страны иностранным компаниям присутствовать даже опасно. Не говоря уже о том, что частные предприятия и нефтяные холдинги не спешат вкладывать деньги в страны с нестабильной военной и политической обстановкой, а все попытки обрисовать эту обстановку как стабильную, разбиваются как ветхая лодочка о камни суровой реальности.
Что не отменяет того факта, что в настоящий момент нефтяные компании разных стран, в том числе и западных, на рынке Ирака присутствуют, что висит тяжёлым бременем на экономике страны.
В силу описанных обстоятельств возникает вопрос — а нужна ли была война с такими жертвами и такими затратами, для решения того, что можно было бы решить и без войны, и более того, в результате войны вопрос так и не был решен в нужном направлении? Вряд ли.
Третья версия — конспирологическая, популярная на Ближнем Востоке и малоизвестная за его пределами. Это так называемый «проект большого Израиля», согласно которому территория израильского государства должна распространиться до границ Ирана, на территории Ирака, Иордании, а так же Сирии и части Египта. Подобная теория пользуется популярностью в народе из-за ненависти к Израилю среди местного населения, однако в текущих условиях она является совершенно фантастическим проектом. Фактически, если Израиль не может навести порядок даже в пределах Палестины, то вряд ли ему хватит военных и политических сил контролировать такую огромную территорию, где количество враждебно настроенного населения составляет 99%, а так же не хватит людских ресурсов эту территорию заселить. Не говоря уже о прочих убытках, так как постоянное подавление бунта и недовольства влетает в копеечку. Вероятно, что и среди израильцев, и среди администрации США могут быть люди, одержимые подобными проектами (имперский шовинизм сейчас в моде), однако это не отменяет их малореальности.
Но есть версия, которая чисто объективно имеет гораздо больше отношения к реальности — война носила империалистически-идеологический характер, а не экономический или ещё какой-то рациональный. США хотели преобразовать Ближний Восток по образцу западной демократии, Ирак был выбран в качестве демонстрационной модели, якобы арабское население, прельстившись процветающим при демократии Ираке, захочет жить так же, и установить у себя демократический и проамериканский режим. Что в свою очередь может решить вопрос как с нефтяными компаниями, описанный выше, что вообще с доступом американского бизнеса на местный рынок. Данная версия выглядит правдоподобной потому, что практически все ранее озвученные имеют в себе конструктивный недостаток — война может нанести куда больше убытков, чем достижение этих целей, и есть куда более эффективные методы достижения этих целей, чем война.
На то, что война против Ирака носила чисто идеологический характер, а не соображения практической пользы, указывает политика, какую США начали проводить в завоёванной стране. Первым делом, ещё ДО появления каких-то весомых поводов, заработал репрессивный аппарат в отношении людей, начиная с руководства, военного командования, интеллигенции, научных работников, религиозных деятелей и заканчивая племенными шейхами и общественными активистами, кто был носителем (или мог быть носителем) антиамериканских и антидемократических идеологий, неважно какого генеза. При этом репрессии миновали тех, кто выразил свое согласие с демократической моделью хотя бы на словах, как это сделали шиитские полувоенные и политические организации, хотя они на тот момент (2003 год) представляли куда более серьезную опасность, чем суннитское подполье, какое просто-напросто не существовало в то время. Все потому, что существование демократической системы мало чем смущало шиитские политические силы — они не видели в этом каких-либо препятствий с религиозной точки зрения, а даже если и видели, то эта система была в их представлении всего лишь удобным путем достижения собственных целей.
Данная версия имеет так же и собственное зловещее продолжение, которого придерживаются некоторые политологи и аналитики, и которое время от времени упоминается в СМИ, как например в недавней статье журналиста Ашана Батта на «Аль Джазира». Война США против Ирака имел своей целью не только распространение демократии, более важным компонентом был демонстрационный эффект. Быстрая победа над Саддамом Хуссейном должна была продемонстрировать таким непокорным странам как Сирия, Ливия, Иран, Северная Корея, что гегемония США сохранится, США с лёгкостью могут уничтожить любую подобную страну, что в свою очередь должно было подкрепить авторитет Америки как мировой сверхдержавы.
Все это не выглядит чем-то невероятным, учитывая, что сам Джордж Буш-младший, и его политическая команда состояла из т.н. неоконсерваторов — сторонников американского империализма в самых крайних его формах, мировой гегемонии США, права вести превентивный агрессивные войны и игнорирования международного права и законодательства, если оно идёт вразрез с интересами США. Один из известных неоконсерваторов, тогдашний министр обороны США Дональд Рамсфелд, ещё зимой и летом 2001 года утверждал что «свержение Саддама Хуссейна повысит авторитет США во всем регионе, и покажет влияние политики США».
Ирак долгое время был больным местом у неоконсерваторов, и не из каких-то личных претензий к Саддаму или его режиму — они считали что отказ в 1991 году идти брать Багдад (продиктованный, как мы это уже упоминали ранее, чисто практическими и разумными соображениями) продемонстрировал слабость США и отрицательно сказался на их авторитете сверхдержавы — как это так, правитель страны, которая нам противится, живёт как ни в чем не бывало, да еще и преподносит отступление США с территории Ирака в 1991 году как свою победу и успех (что государственная пропаганда Ирака и делала). И великодержавный шовинизм начал затмевать не только соображения практической и политической пользы, но ещё и всякую осторожность.
Ярким примером такого предвзятого подхода и чрезмерной фиксации на иракской проблеме служит реакция на события 11 сентября 2001 года, какие ещё больше разозлили неоконсерваторов и привели их в неадекватное бешенство — как это так, мы тут мировая сверхдержава, а у нас тут небоскребы взрывают? Сразу же Джордж Буш-младший потребовал от ЦРУ предоставить доказательства причастности к теракту Ирака. В ЦРУ только развели руками, таких доказательств было не то что невозможно достать, а даже качественно сфальсифицировать. Однако случившееся требовало симметричного ответа. Как сказал тот же Дональд Рамсфелд вечером 11 сентября: «мы должны разбомбить что-то такое же большое и значимое, чтоб показать нашу силу и влияние, и что никто не будет помыкать нами таким видом атак». За неимением лучшего пришлось бомбить Афганистан.
Однако это было совершенно не то, что требовалось для поддержания статуса и внушения угрозы своей мощью. Афганистан был слабой страной, правительство Талибана не обладало никаким современным оружием, и происходящее выглядело избиением беззащитных. Иное дело Ирак. Армия, которая считалась самой мощной из всех арабских стран, относительно современное вооружение, правитель Саддам Хуссейн, который пользовался большим авторитетом у народа на всем Ближнем Востоке. Все это делало Ирак куда как более притягательным примером для демонстрации силы.
Однако и тут выход был найден. Раз не удалось доказать причастность Саддама Хуссейна к событиям 11 сентября, начали из кожи лезть вон чтоб доказать союз Саддама с Усамой бен Ладеном и Аль Каидой (что кстати стало ещё одним поводом для вторжения в Ирак). Даже если чисто теоретически такой союз мог бы быть (и то вряд ли, учитывая идеологические разногласия сторон и их неприятие друг друга), то никаких доказательств его существования не нашлось тогда, и не нашлось и по сей день, наоборот, только лишь одни опровержения.
То, что нападение на Ирак носило демонстрационный характер, подтверждается высказываниями многих американских политиков. Так например один из сотрудников госдепартамента сказал: «Ирак — это не только Ирак… Это было то, что могло оказать воздействие на другие страны, включая Иран, Сирию и Северную Корею». Тот же Рамсфелд 30 сентября 2001 года написал Бушу-младшему, что США должны избрать своими целями несколько государств, которые плохо себя ведут и поддерживают терроризм, для усиления военного и политического давления на другие страны.
В октябре 2001 года один из чиновников Пентагона Дуглас Фейт написал докладную записку Дональду Рамсфелду, в которой значилось, что «военные действия против Ирака облегчат военное, политическое и иное давление на Сирию, Ливию и другие страны». Вице-президент Дик Чейни и его советники выражались куда более прямо — они утверждали, что главная идея войны это показать что США может, если захочет, нанести удар по кому угодно.
Проправительственная американская пресса шла ещё дальше. Некто Йохан Гольдберг даже сформирулировал «доктору Ледин» в честь неоконсервативного историка Майкла Ледина, которая гласила: «Раз в 10 лет мы должны брать в кулак какую-нибудь маленькую дрянную страну и бросить ее об стену, для того чтоб показать всему миру, что мы очень серьёзные парни».
Чем такие «доктрины Ледин» отличаются от идей какого-то Адольфа Гитлера — вопрос не из лёгких. Но куда печальнее то, что экспорт демократии, демонстрационные удары и «удары об стенку» — это наверное единственное, что может ясно и исчерпывающее объяснить нападение США на Ирак, и агрессивное навязывание необходимости этой атаки через СМИ и другие инструменты пропаганды.
Различные политики США, представители военного командования, сотрудники ЦРУ не раз и не два ставили под сомнение военную историю против Ирака, указывали на слабость доказательств, на риски и опасности, какие могут возникнуть во время военной операции, но этих людей не допускали к СМИ, и не давали им права голоса, и их мнение не принимали к сведению. Что лучше всего доказывает, что это была именно политическая акция, навязанная сверху под воздействием определенных доктрин, а не то, к чему могли подтолкнуть рациональные и разумные обстоятельства.
Но получилось так, что брошенный об стенку маленький дрянной Ирак отлетел обратно рикошетом прямо в лоб США, вызвав тем самым тяжёлое сотрясение мозга, а то и тяжелую черепно-мозговую травму, которая привела к прогрессирующему параличу, но так же может привести и к гибели.
Уж сколько раз твердили миру — военная победа не означает победы политической. Политическую победу можно одержать и без войны, а военная победа без политической станет напрасной тратой времени и сил, и может привести к поражению. Именно это и произошло с США в Ираке. Они так и не смогли завоевать ума и сердца людей, вызвав к себе лишь ненависть, а попытки запугать население «демонстрацией силы» привели только к одному — к ответной агрессии. Как и прогнозировали генералы, все попытки повлиять к своей выгоде на политические и социальные процессы, идущие в обществе Ирака, так же обернулись провалом. И причина этому — стремясь к демонстрации силы, США совершенно не учли обстановку внутри Ирака и в самом регионе, и потому не понимали, к какому плачевному это может привести результату. А результатом стал уход Ирака в зону влияния Ирана, и появление кровно-почвенного протестного движения, которая выплеснулось далеко за пределы Ирака и сейчас ломает установившуюся на Ближнем Востоке политическую систему. По сути, вторжение США в Ирак стало началом грандиозной социально-политической катастрофе во всем регионе — которая очень далека не то что от финала, но ещё даже от пика развития.
Обо всех этих последствиях, надо заметить, открыто говорили ещё в 1991 и 2002-2003 годах. Но никто не обратил на это внимание. Что страна стоит на грани раскола. Что внутри суннитской составляющей партии Баас идут не очень хорошие процессы. Что Иран имеет в Ираке очень хорошо подготовленные силы лоялистов. Но никто не обратил тогда на это внимание.
Иные маленькие дрянные страны не то что лучше не бросать об стену, а лучше и трёхметровой палкой к ним не прикасаться. Но такое понимание приходит, к сожалению, слишком поздно. Когда сломаны судьбы миллионов людей, социальные процессы набирают силу и несутся со скоростью бронепоезда, которому бесполезно кидать под колеса камни, а «демонстрация силы» оборачивается демонстрацией глупости и бездарности.