Рассказ про Атаку за Пленников и другие громкие теракты, сотрясавшие столицу Ирака в 2008-2010 гг был бы неполным без упоминания тех, кто был их непосредственным организатором и исполнителем. Тем более что история этих людей настолько драматична и остросюжетна, что никакого кино и никаких блокбастеров не надо.
Итак, жили в Багдаде два человека, самых что ни на есть мирных профессий. Пока не вторглись США, и они не стали заниматься тем, что не перестаёт ужасать многих людей и по сей день.
И финал их пути был так же страшен, как и совершенные ими теракты и атаки …
!!! Строго 18+ !!!
Рассматривая историю иракского терроризма, мы найдем в ней множество драматических сюжетов, связанных не только с лихими и кровавыми атаками, хитро спланированными терактами и сложными боями, но и с логическими последствиями такого образа жизни, как арест, заключение, смерть — или на эшафоте, или в отчаянной попытке вырваться на свободу из застенков.
Примером тому служит история двоих боевиков ИГИ, ставших исполнителями одних из самых громких терактов в современной истории Ирака, получивших название Газватуль Асийр или Атака за Пленников. Каждый из них вел свою войну до последней черты, и каждого из них ставили в пример новым поколениям террористов — особенно тем, для кого история организации началась с громких побед и успехов 2014 г, и кто не знал и толком не понимал, что были и времена иные, времена Смещения в Пустыню, когда проблемы и удары сыпались одним за другим, а умение в проигранной войне сопротивляться до конца стало одним из самых нужных и ценных навыков.
И именно из таких людей были те, о ком пойдет речь в нашей публикации — Хузайфа аль-Батави и Манаф ар-Рави, известные в масс-медиа как «багдадские диверсанты».
Глава 1: Тот, который не предавал….
Начнем с одного занимательного факта — выходец из города Рава в мухафазе аль-Анбар Манаф Абдулрахим аль-Рави, так же известный как Манаф ар-Рави, а друзьям, коллегам и подельникам более знакомый как Абу Хайдер может считаться соотечественником очень многих наших читателей — потому что он родился в 1975 году в городе Москва, столице СССР, где его отец, будущий офицер армии Ирака, проходил обучение в военном ВУЗе. Впоследствии он погиб в самом начале ирано-иракской войны, оставив сиротами пятерых детей, включая маленького Манафа. Семья оказалась под попечением многочисленных и влиятельных родственников, которые приложили все возможные усилия для того чтоб дети получили приличное образование и чтоб устроить их дальнейшую судьбу. Один из таких родственников по отцовской линии, занимавший высокий пост в одном из министерств Саддама Хуссейна, пристроил молодого человека, к тому времени получившего инженерно-техническое образование, на непыльную должность в министерство жилищного строительства. Для тех времен это был очень неплохой сценарий благополучного и беззаботного будущего. Однако карьера и партия Баас мало интересовали будущего вали Багдада — он был занят изучением Ислама, прогулками и не особенно интересовался чем-то связанным с политикой или властью.
Как утверждается, в начале 2003 года Манаф аль-Рави, как и многие его сверстники, вступил в ряды добровольческого подразделения «Федаийны Саддама» — вряд ли из любви к президенту Ирака, скорее из желания защититься от нашествия оккупантов и поучаствовать в обороне Багдада. Но, как мы знаем, полномасштабной обороны тогда не произошло — командование сбежало, а рядовые солдаты остались брошены на произвол судьбы. Тот отряд федаийнов, в котором состоял Рави, сначала отступил в аль-Анбар, а потом, поскольку никто не представлял что делать дальше, молодые люди сняли военную форму и разошлись по домам. И тогда Манаф аль-Рави направился не в Раву из которой была родом его семья, а в Багдад, где жил последнее время перед войной. Впрочем к этой версии надо относиться достаточно критично, учитывая склонность многих источников приписывать известных террористов как бывших участников каких-либо саддамовских структур, зачастую без каких-либо на это оснований.
Но факт то, что в Багдаде весной 2003 г он все же оказался и вступил в ряды первой в Ираке джихадистской группы, которую собрал имам одной из мечетей в районе Каррада из своих прихожан. Проведя несколько вполне успешных нападений на американцев, данная бригада прекратила свое существование, так как действовала без какой-либо четкой структуры и на чистом энтузиазме людей, жаждуших воевать с США и их пособниками. Участники группы разбрелись по созданным позже группировкам, с более продуманным подходом к военным действиям и более серьезными планами.
Тогда Манаф аль-Рави уехал в свою родную Раву, где в конце 2003 г примкнул к одной из таких более серьезных групп — к джамаату Таухид валь Джихад (впоследствии Танзим Каида/ИГИ/ИГ) где очень быстро стал пользоваться серьезным доверием руководства в силу своих личных качеств. В частности, упоминается что он был доверенным лицом и водителем у одного из лидеров джамаата, Абу Мухаммада аль-Любнании и имел личное знакомство чуть ли не со всем командованием группы террористов, включая самого Абу Мусаба аз-Заркави.
Из источников, связанных с группой известно, что в конце 2003 и начале 2004 года Рави занимался организацией деятельности группы и агитационной работой на западе аль-Анбар, где создавалась одна из самых серьезных баз ТвД. Во время Первой битвы за Эль-Фаллуджу он в боевых действиях участия не принимал, выполняя не менее важное задание — его назначили ответственным за эвакуацию за пределы города раненых боевиков. Внутрь города он смог попасть только где-то в конце апреля, после снятия американской осады. Там Манаф ар-Рави, как выяснилось впоследствии, принял участие в ещё одном громком и скандальном событии — присутствовал на процедуре обезглавливания американского гражданина Николаса Берга, и именно ему Заркави дал подержать отрезанную голову американского инженера.
В июне 2004 года Рави арестовали американцы в окрестностях Эль-Фаллуджи, по подозрению в терроризме и разных других темных делах. Тогда он в первый раз ввел в заблуждение противника, прикинувшись обычным человеком, бывшим военным которого по злой судьбе и незнанию занесло в повстанческую деятельность, а никаких террористов он и близко не видел и рядом с ними не стоял, и голов никаких, соответственно не держал тоже.
Поскольку работа разведки у американцев оставляла желать лучшего, тогда они так и не узнали, что за человек оказался перед ними, его в спешном порядке судили и приговорили к трехлетнему тюремному заключению, которое он отбывал сначала в Абу Грейб, потом в лагере Букка. Там он пребывал в рядах подпольной организации, связанной с Танзим Каида, занимался изучением религии и агитационной работой. В заключении он познакомился с одним из основных идеологов организации Абу Али аль-Анбари, который был очень высокого мнения о Рави и тепло отзывался о нем.
Тюремный срок Манафа ар-Рави подошел к концу в ноябре 2007 года. На тот момент уже многое изменилось, было образовано Исламское Государство Ирак, переживающее крайне непростой период в своей истории. И талантливому, высоко оцененному всеми кто хоть однажды сталкивался с ним, Рави почти с ходу пришло назначение на высокую, но крайне опасную должность — вали (губернатора) Багдада. Его предшественник, человек был уже пожилой, и был не в состоянии справляться с возложенными на него обязанностями в крайне нервной обстановке, что царила в Багдаде в то время. Ему в помощь амиром (военным командиром) Багдада был назначен Хузайфа аль-Батави, хороший друг и давний знакомый Манафа, с которым они совместно сидели в лагере Букка. По всей видимости, министр обороны ИГИ Абу Хамза аль-Мухаджир, которого в имеющихся источниках называют инициатором этого назначения, пришел к выводу, что оба боевика, люди умные и способные, уже знакомые друг с другом и сработавшиеся, смогут проявить себя наилучшим образом на этом крайне сложном и ответственном участке фронта.
Губернаторствовать в Багдаде в ту пору было очень нелегко, 2007-2008 отметился серией военных операций США, армии Ирака и ас-Сахвы, призванной положить конец присутствию ИГИ и других инсургентских групп в столице и ее окрестностях, сопровождающейся массовыми арестами и облавами. При этом лидеры, командиры и боевики ИГИ были самой главной целью всех этих мероприятий. На улицах, основных дорогах и вблизи важных учреждений строились бетонные заграждения и возводились кпп, напичканные устройствами для обнаружения оружия и взрывчатки, командование сил безопасности торжественно рапортовало, что отныне проведение терактов в Багдаде целиком и полностью невозможно, и отныне столица может спать спокойно. Столичным же террористам приходилось жить и действовать в условиях строжайшей конспирации, соблюдать многочисленные меры предосторожности и методы маскировки. При этом у Рави, Батави и их товарищей была задача не только не выдать себя, но и готовить серию терактов под названием Атака за Пленников.
И им это вполне удалось. Начав с небольших тренировочных атак на лиц шиитского вероисповедания и их религиозные мероприятия, террористы довольно быстро наработали схемы и методы, которые применили для осуществления уже более серьезных акций. Все громкие взрывы правительственных учреждений летом- зимой 2009-2010 годов были произведены вилаийятом Багдад под руководством Манафа ар-Рави и военного амира Хузайфы аль-Батави, при этом ячейка «багдадских диверсантов» проявила не только неслыханную дерзость, но и высокий профессионализм, сумев проникнуть в особо охраняемые зоны, через бесчисленные кпп, да еще и привезти через них тонны взрывчатки, все тщательно спланировать и рассчитать. В результате все система безопасности Багдада, в организацию которой были вложены миллионы долларов и годы труда, по сути оказалась бесполезной.
Соучаствовали им в этом тоже достаточно непростые люди. По свидетельству близких к ИГ источникам, содействовал деятельности вилаийята Багдад и был в дружеских отношениях с Батави и Рави полевой командир и глава шариатского комитета ИГИ Абу Бакр аль-Ансари он же Абу Дуа, в будущем известный всему миру как лидер ИГ Абу Бакр аль-Багдади, с которым те сидели все в том же лагере Букка. Так же непосредственное участие в подготовке и реализации терактов Атаки за Пленников принимал Нур Карим аль-Матни ар-Рави, в будущем ещё один лидер ИГ Абу Хасан аль-Хашими аль-Курейши. Впоследствии они, как и ещё и ряд других террористов благополучно избежали арестов и преследования.
Вереница наглых терактов привела к тому, что на поиск и ликвидацию боевой группы были брошены все силы, что только имелись у США и правительства Ирака. И результат не заставил себя долго ждать. 11 марта 2010 года Манаф ар-Рави был арестован на одном из багдадских кпп органами безопасности правительства Ирака. Об этом аресте американцы узнали лишь несколько дней спустя, когда задержали человека, внешне очень похожего на «губернатора Багдада», впоследствии оказавшегося его братом-близнецом.
США и правительство Ирака попытались выжать из этого ареста все что только можно в плане пропаганды и боевых действий на информационном фронте. Первым делом задержание Рави связали с событиями 18 апреля 2010 г неподалеку от Тикрита, где в столкновении с правительственными силами погибли лидер ИГИ Абу Умар аль-Багдади и министр обороны Абу Хамза аль-Мухаджир. Правительственные и американские сми не замедлили огласить на весь мир, что местонахождение двух лидеров ИГИ выдал Манаф аль-Рави, то ли под пытками, то ли «при добровольном сотрудничестве», а если точнее, то данные курьера, который выступал связным между ним и лидерами ИГИ, и уже допросив его узнали адрес их явочной квартиры.
Само собой разумеется, что властям Ирака и консультировавшим их американским специалистам было выгодно представить случившееся как разброд и шатание в рядах ИГИ — дескать сдают друг друга на допросах только так, и что Манаф ар-Рави, непосредственный исполнитель Атаки за Пленников, поставившей под сомнение весь послевоенный порядок в Ираке «всего лишь» предатель. Мнение о его якобы предательстве до сих пор встречается то тут, то там, но были и есть те, кто сразу не поверил и до сих пор не верит в рассказы об этом предательстве — это ИГИ/ИГ.
Амир вилаийята Багдад Хузайфа аль-Батави провел в 2010 году серию атак в качестве мести за арест Манафа ар-Рави и смерть Абу Умара аль-Багдади и Абу Хамзы аль-Мухаджира. ИГ выпустили много публикаций и релизов, где Манаф ар-Рави назван героем, военнопленным и шахидом. Разумно считать, что в ИГИ о собственных делах были осведомлены лучше чем США или иракские власти, и им было куда более точно известно, кто предавал их, а кто нет.
Ряд источников, связанных с террористами приводят информацию, что дает исчерпывающее разьяснение этого вопроса. Согласно ей, официальная картина ареста Рави не соотвествует действительности — в реальности и он сам, и его курьер были опознаны и арестованы после разоблачения еще одной линии связных террористов и их захваченной документации, какая позволила понять кто именно занимает пост вали Багдада и кто у него работает курьером. Сразу после ареста Манаф ар-Рави подвергся серии тяжких пыток сначала со стороны правительственных сил Ирака, а потом и от заплечных дел мастеров из США, однако террорист молчал как партизан и никакой имеющейся у него ценной информации не выдал, в том числе и о том где находятся Абу Умар и Абу Хамза. Но интересовал допрашивающих не только этот вопрос, а и иные, куда более практичные вещи — как, несмотря на все кпп, досмотры и методы обнаружения (как тут не вспомнить Джихада аль-Джабури и «лучшее устройство в мире»?) удавалось возить по городу тонны взрывчатки, какие логистические маршруты террористы используют, кто из местных жителей, государственных служащих и бизнесменов им помогает, кто состоит в ячейке вилаийята Багдад, и кто ее возглавляет, и иная ценнейшая информация, какая бы позволила арестовать большинство боевиков и предотвратить дальнейшие теракты. Как показали дальнейшие события, несмотря на все методы воздействия, ничего из этого «губернатор Багдада» не рассказал. Хотя чего ему это стоило — наверное большинству из нас сложно даже представить.
Возможно, у курьера, который не выдержал методов допроса, или из найденных при нем документов, или, что наиболее вероятно, от той же ранее разоблаченной почтовой системы связных и скрытого наблюдения за ее участниками, удалось установить в каком примерно районе находится один из гостевых домов, где могут находится лидер ИГ и/или министр обороны.
О том что США и правительству Ирака было неизвестно точное местонахождение Абу Умара и Абу Хамзы, и что в самом лучшем случае они знали только примерный район поиска свидетельствует сама история их последнего боя. В окрестностях Тикрита и озера Сарсар было введено усиленное патрулирование, и осмотр подозрительно выглядевших домов, в одном из которых, как выяснилось позднее, и находилась явка лидеров ИГИ, где они проводили встречу с руководством группы инсургентов Джейш Абу Бакр ас-Сиддик. В процессе осмотра у служивых произошла стычка с главными террористами и их охраной, в результате которой они убежали с места столкновения звать подкрепление и американцев. Подкрепление вскоре явилось, однако у него тоже не было никакого ясного понимания что происходит и что следует делать. Дом окружили, переодически открывая по нему огонь чтоб не дать никому покинуть его и скрыться на просторах мухафазы Салахуддин. Тут коллективный разум штурмущих пришел к выводу что надо предложить жителям дома сдаться, в ответ на что Абу Хамза аль-Мухаджир объявил что у него пояс смертника и он взорвёт всех, кто вздумает пойти на штурм. Моментально было принято решение что министр обороны ИГИ это угроза слишком опасная, и потому надо звать американскую авиацию. Авиаудары и стали причиной гибели всех кто находился внутри — Абу Умара аль-Багдади, Абу Хамзы аль-Мухаджира и их товарищей. При этом бомбы разрушили несколько окрестных зданий, в том числе молельный дом.
Уже из одной этой картины следует что никакой спланированной операции по поиску и задержанию лидера и министра обороны ИГИ не существовало, точная локация их нахождения была неизвестна или в лучшем случае известна очень приблизительно. Во всех этих обстоятельствах вряд ли у террористов ИГИ могло сложиться иное мнение, чем уверенность что рассказ о предательстве Рави это очередная сказка от политтехнологов Зеленой Зоны, призванная навести раскол у них в рядах.
Известно так же, что в рядах ИГ издавна существует система градации, кто к какой информации имеет доступ в силу своих полномочий или служебной необходимости. Исходя из этого, резонно предположить что ни Рави, ни его курьер не могли в принципе знать о перемещениях высшего командования, о их планах и встречах, и не знали того, кто знал, и соответственно в принципе никому ничего выдать не могли. А какие-либо медийные выступления, в которых приходится участвовать их арестованным коллегам, террористы вообще не воспринимают всерьёз, ввиду очевидности, что захваченного в плен можно заставить сказать на публику все что угодно, а в интервью путем монтажа придать ответам нужный вид и тональность.
Вполне вероятно, что история про предательство была так же инструментом давления и на самого Манафа — что после такой огласки террористы явно должны ненавидеть его и считать врагом, что теперь его товарищи не хотят иметь с ним ничего общего, и ему не остаётся ничего иного чем сотрудничать со следствием и полностью раскрыть всю информацию о вилаийяте Багдад и методах подготовки терактов. Но и это было не единственным моральным испытанием, не считая физического воздействия в виде заключения в одиночной камере и систематических пыток, которым Рави подвергался в тюрьме — одна из его жен и ее брат отреклись от него, сказав что его сын — вовсе не сын ему теперь. Его друг и соратник Хузайфа Батави тоже был арестован и вскоре погиб, лидеры, которым он доверял и верил, Абу Умар аль-Багдади и Абу Хамза аль-Мухаджир мертвы, близкие отвернулись от него, а друзья после вбросов о предательстве должны считать последним мерзавцем.
Такое ощущение покинутости и одиночества могли кого угодно довести до отчаяния.
Но Манаф ар-Рави уже перешёл ту грань, за которой и отчаяние уже не имеет никакого смысла, и избрал совсем иной путь.
Именно в тюрьме Манаф ар-Рави и совершил самую крупную диверсию в своей жизни, последствия которой расхлебывают уже долгие годы. Давая показания следователям и выступая перед журналистами, Рави смог убедить всех, в первую очередь следователей в крайней слабости ИГИ, пережидавших тогда довольно сложные для себя времена, подкрепляя убеждение что после гибели Абу Умара аль-Багдади и Абу Хамзы аль-Мухаджира группа неминуемо развалится. Не раскрывая критически важной информации, имеющейся у него, он говорил, не оспаривая и не опровергая именно то, что от него хотели слышать и иракские, и американские спецслужбы, желавшие убедиться что ИГИ побеждены и практически полностью утратили силу, и их возвращения можно более не опасаться. Впрочем некоторые его заявления носили откровенно анекдотический, если не издевательский характер — например он заявил что в Багдаде стало невозможно изготавливать заминированные автомобили и что даже место для их подготовки скрыть не удавалось, все бы ничего, если бы это не звучало из уст человека, под командованием которого заминированные автомобили с центнерами взрывчатки заезжали в центр Багдада и в Зелёную зону. А на вопрос, какое впечатление на него произвели вызванные его деятельностью жертвы и разрушения, кратко ответил, что не имеет привычки регулярно смотреть телевизор.
И цели своей Рави достиг — после того что озвучил он, лидер высокого звена, уже не осталось сомнения что ИГИ стоит на грани исчезновения. И последующие события, такие как штурм тюрем с освобождением большого количества заключённых, и катастрофические события 2014 г успешно прошли во многом потому, что никто не ожидал нечего подобного и не был к этому готов. Ложные показания Манафа ар-Рави были одной из главных основ этой аналитики, и после того как истинная картина стала ясна и террористы уже стояли под Багдадом, в научно-аналитическом и военно-разведывательном сообществе впервые был поднят вопрос, а настолько можно вообще доверять показаниям арестованных лидеров ИГИ/ИГ и строить на них какие-то прогнозы и оценки?
Время наглядно показало, что «губернатор Багдада» не рассказал почти ничего из имеющейся информации, какая могла бы иметь негативные последствия для ИГИ. Он не раскрывал реального положения и должностей других арестованных боевиков, так например он ничего не сказал про Абу Али аль-Анбари, какой, на минуточку, был весьма близким к Заркави человеком и одно время даже занимал должность главы Меджлис аш-Шура Муджахиддин, то есть являлся одним из высших лидеров организации. Причем Рави был с ним лично знаком, сидел с ним в одной тюрьме, учился у него и хорошо знал кем он является на самом деле. Но США и иракские власти этого не знали, и продолжали считать Анбари всего лишь сочуствующим террористом проповедником и небольшим человеком в рядах Танзим Каида, что позволило ему без проблем выйти на свободу по истечению срока заключения в 2012 г.
Так же не рассказал Манаф ар-Рави ничего о преемнике Абу Умара аль-Багдади на посту лидера ИГ, хотя и его хорошо знал. Ничего не рассказал о готовящейся компании по освобождению заключенных тюрем, носяшей название Разрушение Стен, ни о подготовке к возвращению из пустыне, ни о стратегии диверсионной войны Абу Хамзы аль-Мухаджира. То есть полученная от него информация оказалась не полезной, а скорее даже вредной. Как уже было сказано в самом начале, был он человеком любящим нестандартные решения. Что и проявилось в том, что будучи уже арестованным и стоящим на грани отчаяния и смерти, все же смог нанести удар — болезненный, и с тяжелыми последствиями.
После ареста Рави несколько раз давал интервью разным телеканалам, в которых рассказывал о своей деятельности и количестве жертв от нее, открыто заявлял о своей приверженности идеологии ИГИ и идеалам джихада, а так же возражал на разного рода обвинения.
Вот только результат своих стараний Манаф ар-Рави уже не увидел. 1 апреля 2013 г был приведен в исполнение вынесенный ему смертный приговор, и он был вместе с тремя другими боевиками ИГИ повешен в багдадской тюрьме. Те, кто видел «губернатора Багдада» в посление часы и минуты его жизни, отмечали его спокойствие и твердое расположение духа. Он и до неоднократно говорил что уверен, что его ждет Рай.
Рассказывают про Манафа ар-Рави еще и такую историю, мрачную — про любовь и смерть. Однажды он посватался к одной девушке, какая была сторонницей ИГИ, и та согласилась выйти за него замуж только при одном условии — что он позволит ей стать террористкой-смертницей и совершить операцию истишхадийя. Надо сказать, что ИГИ совершение терактов женщинами не приветствовало, и желающей следовало получить на это особое личное разрешение от вали или амира вилаийята, причем отказывали почти всем, полагая что это совершенно не женское дело, и что женщин надо беречь, а для того чтоб взрывать себя, мужчин более чем достаточно. По всей видимости, «губернатор Багдада» был полон решимости жениться именно на ней, а после просьбы о столь необычном брачном даре, поскольку у него были примерно такие же жизненные приоритеты, окончательно узрел в ней родственную душу, и выдал разрешение.
Их брак продлился недолго. Спустя несколько месяцев жена потребовала от Рави сдержать данное ей слово и дать ей сесть за руль заминированного автомобиля. И он, как честный человек, исполнил то что обещал. Вот только исполнительницей какого именно теракта она стала, рассказ не несет никаких подробностей. Однако путем исследования криминальных сводок, можно выдвигать предположения, каком инциденте может идти речь. Например, 1 февраля 2010 г взрыв прогремел в палатке для угощения шиитских паломников, направляющихся в Кербелу справлять годовщину 40 дня с момента гибели имама Хуссейна, что располагалась в районе Баб Шам в Багдаде, в результате чего 54 человека погибли и ещё 117 получили ранения. Выжившие утверждали, что бомбу принесла и привела в действие женщина в чёрной абайе (широком платье)…
Глава 2: Из стоматологов в террористы.
Восьмого мая 2011 года в Багдаде, в самой охраняемой спецтюрьме МВД Ирака вдруг случился бунт. Совершенно причем неожиданно для всех — на тот момент полчища охраны в заведении были несметные, потому что содержалась группа из 11 боевиков ИГИ, этапированных для суда над ними.
В то время данное событие прогремели в прессе даже за пределами Ирака, но многое осталось недосказанным, в первую очередь кто там решил восстанием сорвать оковы, и чья жизнь в этот момент подошла к завершению.
Но мы этот момент восполним.
Несомненно что одна из самых необходимых для человечества профессий — это врач-стамотолог, что легко может засвидетельствовать каждый, у кого хоть раз в жизни болели зубы. В Ираке нужда людей в пломбах, коронках, или, страшно сказать, в бормашинах точно такая же, как и у всех остальных жителей планеты, поэтому стоматологи и на Земле Двух Рек очень хорошо зарабатывают и ведут безбедную жизнь, пользуясь немалым общественным уважением. Надо полагать, именно поэтому молодой уроженец южных пригородов Багдада Хузайфа Абдуль Саттар аль-Джанаби, 1975 года рождения, пошёл учиться на стоматолога. Он благополучно закончил медицинский колледж, получив почетную приставку к имени «доктор», и даже какое-то время проработал по специальности, пока в 2003 году американцы не вторглись в Ирак. И жизнь молодого человека, как и жизнь миллионов других иракцев, радикально поменялась.
Что примечательно, американская оккупация мало бы что изменила в жизни Хузайфы, так как зубы имеют свойство одинаково болеть что при саддамовской диктатуре, что при американской демократии, и конфортная жизнь ему была бы обеспечена в любом случае. Однако он стремился вовсе не к стабильности, богатству и статусу, Хузайфа был человек идейный и верующий, и его целью было нечто большее чем комфортная жизнь как смысл существования, поэтому весной 2003 г присоединился к действующей в Багдаде повстанческой группе, часть которой, в том числе и он сам, позднее влилась в джамаат Таухид валь Джихад, в рядах которого он стал известен как доктор Хузайфа аль-Батави, или же Абу Хуссейн.
В составе ТвД Хузайфа аль-Батави начал заниматься куда более увлекательными вещами, чем лечение зубов — сначала закладкой взрывных устройств на дорогах, потом работой в медиа-ячейке, какая готовила и выпускала материалы о деятельности группы. Примерно в 2005 году его арестовали на юге Багдада по подозрению в террористической деятельности, и хранении взрывчатых веществ, и так он оказался в лагере Букка, где содержались многие причастные к повстанческой деятельности, в том числе и Манаф ар-Рави, с которым они стали хорошими друзьями. По другим сведениям, они познакомились ещё в 2003 г в Багдаде, где одно время состояли в рядах стихийно образовавшейся и столь же стихийно развалившейся группировки. Как оно было на самом деле — доподлинно неизвестно.
Находясь в тюрьме, Хузайфа выучил науизусть Коран, и как рассказывали другие заключённые, он стремился к религиозным знаниям, и очень преуспел в этом. Так же известно, что он неоднократно возглавлял общую молитву в лагере.
Обвинения, по причине которых Хузайфа аль-Батави был задержан, остались недоказанными, поэтому в 2006 году он был выпущен на свободу, и немедленно возвратился к диверсионной деятельности. Вскоре из тюрьмы был освобождён и Манаф ар-Рави, получивший должность вали (губернатора) Багдада, а Хузайфа был сначала назначен амиром (военным командиром) района Русафа на востоке Багдада, а вскоре — амиром всего Багдада.
О том, как Хузайфа аль-Батави был амиром Русафы, рассказывают следующую историю — однажды у него случилась большая неприятность, он сам (по другим источникам, один из его боевиков) не имея на то ни желания, ни намерения, во время одной из атак убил мусульманина (суннита). Такие ситуации возникали время от времени, потому что несмотря на неоднократные предупреждения, многие лица суннитского вероисповедания появлялись в опасных местах — у правительственных зданий, кпп, и.т.д, потому становились невольными и нежеланными для террористов жертвами нападений на американцев, шиитские группировки, правительственных военнослужащих и полицейских.
Подобное мало того что противоречило политике ИГИ, отстаивающих принцип неприкосновенности крови простых мусульман-суннитов, но ещё и было тяжёлым пятном на совести самого амира Русафы. Тогда Хузайфа аль-Батави пошёл к родным убитого, назвал своё имя, сказал что он солдат Исламского Государства Ирак, и предложил им 20000 долларов в качестве возмещения за убийство, а так же дал им пистолет и потребовал застрелить его прямо тут, дабы таким образом возместить несправедливо пролитую кровь путём кисаса (воздаяния равным). От такого покаяния родственники погибшего одновременно и растрогались, и перепугались, поэтому немедленно вытолкнули из дома Хузайфу вместе с его пистолетом, сказав при этом что они ему все прощают, а устраивать смертоубийство у них нет ни малейшего желания. Однако деньги все же взяли. 20000 $ сумма очень даже немаленькая, и с религиозно-шариатской точки зрения Хузайфа аль-Батави поступил законно, когда предложил выкуп за убитого.
Глава 3: Дорогой смерти…
Как мы уже упоминали в рассказе о Манафе аль-Рави, в начале 2010 года над ячейкой «Багдадских диверсантов», прославившейся участием в Атаке За Пленников, начали сгущаться тучи. Нападения привели к тому что работа части правительственных учреждений была полностью парализована, дополнительные меры безопасности мешали спокойно перемещаться по Багдаду, а за этим последовали и провальные выборы, по результатам которых правительство Ирака не могли сформировать почти целый год. Разумеется к тому чтоб найти и примерно наказать виновников этого беспорядка подошли со всем усердием. 11 марта был арестован Манаф ар-Рави, и вместо него вали Багдада был назначен Хузайфа аль-Батави, а амиром — его приближенный и близкий друг Абу Хавля. Новое руководство вилаийята Багдад немедленно отметилось серией новых нападений.
Прежде всего им предстояло осуществить последнюю атаку, подготовленную Манафом ар-Рави перед его арестом, в то время когда он уже был в тюрьме. Ее целью были расположенные в Багдаде инстранные консульства и посольства, а само нападение носило характер мести за то, что эти страны признают легитимность установленного США режима Зеленой Зоны, а так же всеми силами помогают иракским властям как в сфере экономического и инвестиционного сотрудничества, так и в военной сфере, прежде всего в борьбе с терроризом. Утром 4 апреля управляемый истишхади заминированный автомобиль взорвался около посольства Ирана, два других таких же авто сдетонировали в непосредственной близости от посольств Египта, Испании и Германии. По официальным данным, в результате данного теракта погибли 42 человека, и свыше 200 получили ранения.
10 мая 2010 г стартовала газва, проводимая в качестве мести за арест Рави, и гибель Абу Умара аль-Багдади и Абу Хамзы аль-Мухаджира в апреле 2010 года. Она включала в себя несколько атак по всей стране, одна из которых прошла даже на далеком юге, в Басре. Наиболее кровавый теракт произошёл в Хилле, где тройной взрыв прогремел в местах скопления лиц шиитского вероисповедания. Под руководством Хузайфы аль-Батави боевики ИГИ из Багдада устроили серию налётов на кпп с применением пистолетов с глушителем, в ходе которой были убиты и ранены семеро военнослужащих и офицеров. На рынке в шиитском районе Суваийра на юге Багдада подорвали пояса два террориста-смертника, из-за чего погибли 11 лиц шиитского вероисповедания и ещё 40 получили ранения. Всего в этот кровавый день из-за атак ИГИ только по официальным данным погибли свыше 100 человек и более 350 получили ранения.
С 6 по 8 июля серии атак подверглись шиитские паломники, направляющиеся почтить память имама Казима в одноименную святыню на севере Багдада, наиболее кровавой из которых стало нападение террориста-смертника в районе Азамийя, в результате которой погибли 28 граждан шиитского вероисповедания и 136 получили ранения. Общее же количество погибших достигло 40 человек, а раненых перевалила за 400.
26 июля в результате взрыва у офиса канала «аль-Арабийя» пострадали шесть человек.
Ещё один крупный теракт произошёл 19 сентября, когда заминированные автомобили ворвались неподалёку от штаб-квартиры федеральной полиции Ирака в шиитском районе Казимийя, и около офиса оператора AsiaCell в районе Мансур. Чем именно провинился оператор, ИГИ уточнили в заявлении о взятии ответственности — как выяснилось, AsiaCell собирали личные данные своих абонентов и передавали их правительственным силам безопасности, а так же помогали организовывать слежку за подозреваемыми в терроризме. В свете этой информации, невольно возникает вопрос — а не это ли стало одной причин разоблачения системы связи, ареста Манафа ар-Рави, и гибели Абу Умара и Абу Хамзы?
Однако из всех атак, организованных Батави, больше всего известности приобрело нападение на сирийскую католическую церковь 31 октября 2010 г, получившее название «церковная резня», какое вполне отображало суть происходящего.
Интересно то, что по сути своей спровоцировали эту атаку происшествия за пределами Ирака. В сентябре 2010 г пастор Терри Джонс из штата Флорида, США решил сжечь Коран, считая что тем самым он протестует против терроризма, исламизации и.т.д. Само собой что в исламских странах, особенно среди радикально настроенной публики эта инициатива вызвала крайне негативную реакцию, и многие наблюдатели заявляли что подобные акции не только оскорбительны, неэтичны и глупы, но ещё и представляют крайнюю опасность для христианского населения Ближнего Востока, а то до Флориды добираться далеко, и с претензиями могут придти именно к ним.
В связи с этим испытали большую тревогу испытали в багдадской церкви Саийдат ан-Наджат — там на скорую руку возвели защитные сооружения, а пастор Саийр Абдуль заявил в интервью что его коллега из Флориды подвергает опасности христианскую общину Ирака. По всей видимости, террористы решили что этих заявлений пастора недостаточно — потому как осуждения самого поступка в его словах нет, а только лишь обеспокоенность положением его общины.
Второе событие, взбудоражившее террористические умы, произошло в Египте, где в июле 2010 г без вести пропала представительница общины христиан-коптов Камилия Захер. По распостранившейся информации, Камилия пожелала принять Ислам, ряд источников в сети даже распостранял ее фото в хиджабе, однако это желание не нашло понимания у семьи и мужа, являвшегося священником. Как утверждали сами египтяне, будто бы Камилию насильно увезли в коптский монастырь и удерживали там, пока она не отреклась от желания принять Ислам и не заявила публично что все слухи о ее похищении и желании стать мусульманкой не соответствуют действительности. Данное происшествие вызвало у иракских террористов крайнюю злость по отношению к коптской общине, за то что те мешают женщинам принимать Ислам.
Когда именно у Хузайфы аль-Батави возникло желание атаковать на этой почве церковь Саийдат ан-Наджат история умалчивает, однако учитывая принятые ее сотрудниками меры безопасности, он и его подчиненные решили подойти к делу творчески.
31 октября 2010 г примерно в 17.00 около здания фондовой биржи в Багдаде остановился внедорожник, из которого вышли четверо человек, одетых как сотрудники одной из местных охранных фирм и имевшие на руках даже поддельные удостоверения личности, какие по всей видимости использовались для беспрепятственного проезда через кпп. Они завязали перестрелку с охраной, в результате которой двое охранников были убиты, а так же пострадали несколько прохожих.
Пока багдадская полиция чесала лоб, что это есть такое — теракт или банальное ограбление, события беспрепятственно развивались далее. Как незамедлительно выяснилось, стычка у фондовой биржи, расположенной рядом с церковью, была лишь отвлекающим маневром. Пока выстрелы и крики приковывали к себе общее внимание, к церкви приехал еще один автомобиль, в котором находились еще трое террористов ИГИ, имевших при себе оружие и боеприпасы. В это же время атаковавшие фондовую биржу прекратили боевые действия, перелезли через стену, разделявшую биржу и церковь,ми соединились со своими товарищами. Один из них, террорист-смертник, подорвал автомобиль, который оказался заминирован (ну как тут не вспомнить издевательские рассказы Манафа ар-Рави следователям и журналистам?), в результате чего оказались убиты или получили тяжелые ранения охранники культового сооружения. И больше у боевиков никто не стоял на пути…
В церкви как раз проходила месса по случаю христианского праздника «дня всех святых», какая была грубо прервана ворвавшимися внутрь вооруженными до зубов боевиками, которые потушили свет и начали сгонять всех прихожан в центр здания. После этого нападавшие позвонили в эфир спутникового канала al-Baghdadiya заявили что они боевики ИГИ и требуют переговоров и публикации их обращения. Телевизионщики, решив (как позже выяснилось — на свою голову) что это сенсация и надо ковать железо пока горячо, тут же выпустили в эфир террористическое обращение, в котором те заявили что атака является местью за сожжение Корана во Флориде, призвали освободить пленных из тюрем Ирака, а так же коптскую гражданку Камилию Захер и позволить ей принять и открыто исповедовать Ислам, в противном случае угрожая взорвать свои пояса и убить всех заложников. Это обращение настолько напугало власти, что трансляцию канала тут же прервали на всей территории страны, и досмотреть выступление до конца смогли только заграничные зрители.
Остальное время боевики сторожили заложников, и по показаниями тех кто выжил, вели себя нагло и вызывающе, называли присутствующих христиан неверными и заявляли что пролитие их крови является дозволенным.
Примерно в 20:30, почти через 2 с половиной часа после захвата террористами церкви, началась операция по вызволению заложников, в которой принимали участия специальные подразделения сил безопасности Ирака, а так же военнослужащие США. Проходила она следующим образом — по свидетельству очевидцев, силовики открыли по церкви шквальный огонь, под прикрытием обстрела взорвали запертые двери и ворвались внутрь. В это время террористы, понявшие что их требования нарушены, привели в действие пояса со взрывчаткой. В результате «церковной резни» погибли 44 христианина-прихожанина, два священника и семеро сотрудников правительственных сил безопасности. 78 человек получили ранения. Погибли и все террористы, совершившие данную атаку.
До сих пор невыясненным и вызывающим дискуссии остаётся вопрос, от чего именно погибло больше прихожан — от обстрела и взрыва американцев и сил безопасности и их последующих попыток застрелить террористов и не дать им взорвать пояса, или же от этих самых поясов. Существуют свидетельства что порядка 30 заложников, согнанных в подвал действительно погибли при взрыве пояса сторожившего их террориста, по поводу всех прочих единой версии не существует. Имеются мнения, что операция по спасению готовилась наспех и не была как следует продумана, метод штурма был выбран не самый разумный для помещения наполненного людьми, что в итоге и привело к жертвам, среди которых были женщины и несовершеннолетние. Дурную роль сыграл и принцип «с террористами переговоры не ведем» — хотя были все шансы договориться об освобождении хотя бы женщин, детей и пожилых людей, прежде чем предпринимать попытки штурма, и тем самым предотвратить наиболее тяжелые и страшные потери.
ИГИ незамедлительно взяли ответственность за нападение, обозначив в своём заявлении, что церковь являлась «грязным логовом идолопоклонников», и была атакована потому что Камалию Захар и ещё одну коптскую женщину, в отношении которой так же имелась информация что её удерживают в монастыре чтоб заставить отказаться от принятия Ислама, так и не освободили, и что все христиане Ирака, за исключением тех кто заключил с ИГИ договор о безопасности, являются легитимными целями.
Стоит так же заметить, что от скандала с коптскими женщинами пострадали не только прихожане багдадской церкви — в 2015 году, когда боевики ИГ из Ливии поймали и обезглавили 21 коптского рыбака, им тоже припомнили двоих жительниц Египта, которых насильственно пытались отказаться от принятия Ислама.
Ещё одной невольной жертвой бойни в церкви стал телеканал al-Baghdadiya, который, как мы помним, выпустил репортаж о случившемся. На следующий день в офис канала нагрянули сотрудники правительственных сил безопасности, полностью отключили вещание канала, арестовали его директора, его помощника и журналистов, выпустивших террористов в эфир, которых позже освободили без предъявления обвинений. Как стало известно, властям Ирака не понравилось что требования террористов были опубликованы в СМИ и к случившемуся было привлечено внимание общественности.
Нападение осудили во множестве стран, в том числе и в Ватикане. Премьер-министр Нури аль-Малики назвал случившееся «разжиганием межрелигиозной розни и попыткой изгнать христиан из страны».
Правительственные силы безопасности при помощи и поддержке разведки США приложили все возможные усилия чтоб арестовать причастных к церковной бойне и другим терактом в Багдаде. В конце ноября был задержал военный командир вилаийята Багдад Абу Хваля, 26 ноября арестовали Батави и еще 11 боевиков ИГИ.
Для правительства Ирака и американцев этот арест оказался большой удачей, а вот задержанным пришлось крайне нелегко — можно сказать, они оказались в самом настоящем аду, их подвергали многочисленным пыткам не только с целью получения информации, но и просто так, чтоб выместить злость за все совершенное и всю пролитую ими кровь. Как сообщали связанные с правительственными силами источники, непрекращающимися пытками Хузайфу аль-Батави довели до такого состояния, что он попытался покончить с собой при помощи сорванного со стены электрического кабеля. Но…не удался ему этот ужасный поступок, совершенный в момент крайнего отчаяния, а было предопределено нечто совсем иное.
Как и Манаф ар-Рави, Батави стал персонажем многочисленных интервью, передач и телевизионных эфиров, — присутствуя на них с уверенностью и спокойствием, не высказывая сожаления о содеянном, даже в те моменты, когда им приходилось под конвоем и камерами идти по местам совершенных ими терактов и кровавых расправ, смотря в лицо чиновников, полиции и даже священника сирийской католической церкви.
Однажды Хузайфе довелось увидеться с глазу на глаз с премьер-министром Ирака Нури аль-Малики. И, по словам очевидцев, между ними состоялся следующий диалог:
— Вы должны знать, что вас очень скоро казнят — сказал Малики арестованному.
— Меня это не заботит, — ответил ему Хузайфа Батави. — Моя жизнь и моя смерть — в руках Аллаха, а не в ваших руках.
Скорее всего Малики тогда посчитал эти слова пустой бравадой от пленника, который безоружен и скован по рукам и ногам. Как иначе-то, по его мнению, могло быть?
Время шло, и на тот момент ИГИ, которые вопреки рассказам арестованного «губернатора Багдада» не только не ослабели, но и не приуныли от гибели своих лидеров и задержания военных командиров, начали претворять в жизнь свой план по освобождению задержанных за терроризм и обычных лиц суннитского вероисповедания из правительственных тюрем путем их вооруженного штурма и захвата. Первым делом пытались вытаскивать наиболее опытных, стойких и хорошо зарекомендовавших себя террористов, к которым безусловно относились и «багдадские диверсанты». Однако сделать это было нелегко. Манаф ар-Рави содержался в одиночной камере, доступ к нему имели очень немногие, да и местонахождение было толком неизвестно, а Хузайфа аль-Батави, Абу Хавля и ряд их сообщников некоторое время были в тюрьме Басры, а весной 2011 г для суда и следственных действий их этапировали в Багдад, в тюрьму МВД в районе Каррада, и тогда руководство ИГИ решило что это шанс и им надо пользоваться. Тюрьма конечно имела репутацию особо охраняемой, но как показала практика, не настолько, как об этом думали многие.
Как было указано в издаваемом террористами журнале Дабик за май 2015 года, ИГИ каким-то образом, через все устройства обнаружения, которых в тюрьме было хоть отбавляй на каждом шагу, умудрились передать с воли заключённым ТНТ (взрывчатку) и пистолеты, и скорее всего никаких чудес в этом не было, а имел место самый банальный подкуп охраны, какая в иракских тюрьмах часто готова проносить заключенным что угодно, вопрос только в цене. Изначально планировалось, что утром 8 мая 2011 г узники поднимут бунт в тюрьме, и в это же время произойдет нападение снаружи. Однако все эти планы оказались сорванными едва ли не в самый последний момент — поздним вечером 7 мая арестантов начали готовить к допросу и перевозке, на этот раз уже совсем неизвестно куда, где не факт что получится когда-либо еще выйти на связь с товарищами с воли. Кроме того, при обыске, какой обычно сопровождает подобные мероприятия, неизбежно бы нашли оружие и взрывчатку, а это означало бы полное разоблачение и новые допросы с пристрастием с целью выдать боевиков ИГИ вышедших с ними на связь и канал, по которому они получили оружие.
Нужно было срочно искать выход. И Хузайфа Батави, тоже любивший нестандартные решения, его нашел. Точнее, решение могло быть только одно — но не у всех бы хватило сил его принять…
По стечению обстоятельств, примерно в 22.00 именно Батави первым из всех кто находился в камере повели на выход. Как показала дальнейшая реконструкция событий, во время следования по тюремным коридорам, Хузайфа напал на охранника, забрал его табельный пистолет, и застрелил его, после чего вместе с этим же пистолетом забежал в кабинет генерала МВД Ирака и начальника антитеррористического отдела багдадского района Каррада Муийда аль-Салеха, и выпустил в него все оставшиеся патроны, отчего тот скончался на месте. К слову сказать, генерал Салех пользовался крайне скверной репутацией из-за многочисленных пыток и издевательств над арестантами, какие происходили по его приказу, и в которых он принимал участие.
Пока охрана пыталась понять что происходит и где стреляют, Батави вернулся в камеру и освободил остальных своих товарищей. Терять заключенным было нечего, никому из них не светило ничего кроме смертного приговора. Они пошли на прорыв, убивая на своем пути охранников и сотрудников тюрьмы, многие из которых ранее пытали их и издевались над ними, захватывая их оружие. Так заключенным террористам, которых было 11 человек, включая самого Хузайфу Батави получилось вырваться за пределы тюрьмы и захватить один из военных автомобилей, погрузившись в него, участники тюремного бунта направились в сторону ворот здания МВД Ирака.
Пока это происходило, командованию правительственных сил стало понятно что в тюрьме Каррада творится что-то жуткое, генерал Салех лежит в своем кабинете хладным трупом, и не только он один в масштабах всей тюрьмы, а несколько особо опасных боевиков ИГИ устроили восстание с целью побега, и сейчас вооружены и очень опасны.
Была объявлена тревога, всех кого только можно было погнали на перехват. К делу подключились американцы — подняли Апачи, выпустившие несколько ракет по восставшим, которые прошли мимо цели. Сотрудники сил безопасности Ирака окружили автомобиль с беглецами и открыли по ним огонь. Однако группа сохранила спокойствие — им уже не было никакого смысла суетиться и паниковать, так как у их пути мог быть только один конец — и вступила в ответный бой. Возникло столкновение, в котором девять сотрудников правительственных сил были убиты и получили ранения, но у окруженных, находящихся под сплошным огнем бежавших из тюрьмы террористов не было никаких шансов. Примерно в 5:00 утра 8 мая бой завершился с гибелью всех восставших террористов, среди которых был и их командир, амир и вали Багдада Хузайфа аль-Батави.
По официальным данным, жертвами восстания в тюрьме Каррада стали 19 человек, включая террористов ИГИ, однако местные источники утверждают что пострадвших было гораздо больше.
Никто из командования правительственных сил Ирака не мог даже в кошмарных снах представить, что в особо охраняемой тюрьме МВД может произойти такое. Особенно возмущался племянник убитого генерала Салеха. «Где власть, где правительство? — кричал он в микрофоны журналистов — Он был в безопасном положении и высоком ранге, как могло случиться что он был убит заключенными, легко получившими оружие???». Что вне всякого сомнения, указывает на то, что был этот племянник очень наивным человеком.
Было сделано и ещё одно неприятное открытие — оказалось что с ИГИ сотрудничают многие правительственные чиновники и даже офицеры сил безопасности, конечно не из идеологических побуждений, а потому что деньги открывают любые двери, особенно большие. Конечно это было очень странно для » организации, стоящей на грани уничтожения», но как увидим далее, пока гром и в самом деле не грянул, эти странности многих не смущали.
За то время, что прошло с момента ареста Хузайфы аль-Батави, у него родился сын, которого он так никогда в жизни и не увидел.
И по сей день во многих роликах ИГ из вилаийята Багдад и других местностей Ирака можно увидеть Манафа ар-Рави и Хузайфу Батави, и услышать самые хвалебные отзывы о них. Их преподносят как и пример храбрости в самых нашумевших диверсионных операциях, так и пример стойкости и сопротивления в тюремном заключении, ведь они не прекратили своё сражение даже в застенках — каждый по-своему, и каждый напоследок нанес неожиданный и болезненный удар.
Тут история «багдадских диверсантов» — организаторов беспощадных и разрушительных терактов, заливших кровью столицу Ирака, подходит к концу. Но остаются размышления о том, чего не хватало в жизни этим двум молодым видным мужчинам, у которых были и ввысокопоставленные родственники, и прибыльная специальность, и все то, что могло бы обеспечить спокойную жизнь в какой угодно стране и при каком угодно госстрое.
Наверное того, что невидимо и неосязаемо, но стоит выше жизненных удовольствий и материальных благ, даже выше самой жизни, своей и чужой, ценность чего имеет значение только для очень немногих, но те кто эту ценность осознал — готовы это достигать любой, даже самой страшной ценой, беспощадно убивать и самим быть убитыми, пройдя сквозь пытки, боль и отчаяние…
Говорят, что обычно люди идут дорогой жизни к смерти. Но находятся те, кто считает наоборот — и идет к жизни дорогой смерти…
Приложение к статье:
Видео 1 — Репортаж Associated Press про «газву» 10 мая 2010 г.
Видео 2 — Новостной репортаж The Guardian с места теракта в церкви Саийдат ан-Наджат.
Видео 3 — Репортаж канала аль-Иракийя, в котором под усиленным конвоем охраны рассказывают о терактах и показывают «места боевой славы» Хузайфа аль-Батави и Манаф ар-Рави, так же присутствует беседа со священником о неприязни к лицам христианского вероисповедания.
Видео 4 — Репортаж канала Аль-Джазира о бунте в тюрьме МВД Каррада, где официальную версию случившегося зачитывает пресс-секретарь правительственных сил Кассем Атта, демонстрируются похороны генерала Муийда и причитания его племянника, а так же некоторые сцены перестрелки.
